A drawer & a honest art-thief.
"На заброшенном кладбище притаились двое. Две темные фигуры,
одна – сутулая и приземистая, другая – поджарая и грозная, и оба –
олимпийские чемпионы по затаиванию. Если бы Брюс Спрингстин
стал записывать альбом «Рожден, чтоб Таиться», эти двое были бы
на обложке диска. Они скрывались в тумане уже час, но они так
размеривали силы, что могли прятаться всю ночь, если нужно, и в
них было достаточно мрачной угрозы для последнего рывка затаи-
вания перед рассветом." (с) Пратчетт и Гейман
одна – сутулая и приземистая, другая – поджарая и грозная, и оба –
олимпийские чемпионы по затаиванию. Если бы Брюс Спрингстин
стал записывать альбом «Рожден, чтоб Таиться», эти двое были бы
на обложке диска. Они скрывались в тумане уже час, но они так
размеривали силы, что могли прятаться всю ночь, если нужно, и в
них было достаточно мрачной угрозы для последнего рывка затаи-
вания перед рассветом." (с) Пратчетт и Гейман
Я в полном смысле слова затаилась. Не вывешиваю рисунков, почти не пишу и не читаю постов, молчу.
Выжидаю. Волнуюсь. От пары ближайших дней зависит, буду ли я дальше ходить на тренировки, вообще. От множественных набросков, которые я делаю днём, зависит, насколько хороши будут подарки на НГ, а от других, тоже множественных — насколько успею отправить открытки и послания тем, кому собралась и обещала. От моего умения сохранять силы зависит, как пройдёт ближайшая неделя, и какова я буду в её конце. От умения вести себя зависит то, как пройдут запланированные встречи. А от понимания того, что на самом деле мной движет во всех этих вещах, зависит и само поведение, и душевное равновесие, и умение не столько делиться, сколько принимать... заботу, подарки, внимание, да всё.
Мне очень хочется много говорить, просить, просто рассказывать. Но я таюсь, потому что... а не знаю, почему. Так честнее.
сил тебе)