A drawer & a honest art-thief.
Глава 2. Голоса, дома и снова телеги
продолжить путьКогда пытаешься действовать, не зная правил, шанс успеха невелик. У меня, конечно, есть деньги, и можно податься в какой-нибудь трактир, но номинал и ценность монет мне не известны. Более того, судя по внешнему виду и снаряжению бывших хозяев кошелей, этих монеток бандитам обычно хватало на скромный перекус и мечты о новых ножах. Меня, вероятно, выгонят из трактира за ту сумму, которую я сумею предложить. Других ценных вещей у меня, вроде бы, нет. Ну, и самое замечательное: где гарантии того, что местные жители будут относиться ко мне, как минимум, нейтрально, а не сожгут, например, на костре за мой странный внешний вид и поведение? Таким образом, выбор мой невелик и почти равноценен, хотя бы в теории.
Разглядываю окрестности, и беру направление на небольшую усадьбу, окруженную аккуратным садом. К левой стороне низкой изгороди прилегает широкое поле с чем-то пронзительно желтым, напоминающим рапс, а правый угол касается расчерченного грядками огорода, подходящего к самому лесу. Пересекаю узкий луг и оказываюсь на извилистой дорожке, ведущей через сад к незамысловатым воротам. Взгляд мой выхватывает детали умиротворяющей картины, в то время как разум истерично завывает: «Прочь отсюда». Но ничего не поделаешь, когда-то надо вступать в контакт с местными жителями, кем бы они не оказались.
Вскоре я миную ворота и оказываюсь метрах в десяти от дома. Хозяев не видно, но и подходить к дому ближе, чтобы проверить, не сидят ли они внутри, я не решаюсь. Пересечение границ частной собственности – это вам не шутки. Поэтому набираюсь смелости и зову хозяев:
- Уважаемые! Есть кто-нибудь дома?
Ответом мне – тишина. Прочищаю горло и повторяю пассаж чуть громче, увы, с тем же результатом. В поле точно никого не было, я посмотрела. Значит, они либо за домом, либо внутри него, либо их вообще сейчас нет. Вот незадача.
Господи, как же страшно… Сейчас как подстрелят меня из лука, опасаясь, что я сумасшедшая…
- Помоги-ите! – это я так, на всякий случай.
Однако, последний вопль неожиданно приносит результат. Правда, какой-то неправильный. Прямо над ухом раздается тихий, спокойный голос:
- Прыга выходит и идет в Русть, к знавцу. – Уверенно произносит он, и замолкает. Подпрыгиваю, кручу головой, но источник голоса остается невидимым. Сердце стучит уже где-то в затылке, как бы не выпало. Нервным шепотком спрашиваю на всякий случай:
- Кто здесь?
- Ис-нар не говорит. Ис-нар дает ценный совет, и прыга идет до знавца, - очень спокойно отвечают мне. Источник голоса явно где-то рядом, но увидеть его не получается. Хватаюсь за голову.
Ценный совет. Ну, надо же! Перевожу дух: убивать меня пока не собираются, бесплотный голос просто дает мне совет. Интересно, кто такой этот «знавец» или «знавц»? Стоп, кажется, я это слово уже слышала. От бандитов. Интересно, что же такое знает этот знавец?
- А-а… - Надо бы как-то спросить у загадочного раздатчика ценных советов, в какую сторону мне направляться. – Где он, знавец, куда идти?
- Прыга… - мне кажется, голос звучит разочарованно, и я сразу чувствую себя полной балдой. Но лучше быть живой балдой, чем… да, чем все, что угодно. Да, и, видимо, «прыга» - это я.
После некоторой паузы невидимый собеседник продолжает:
- Вон Русть. Обернись. Немного домов на месте. – Затем тон голоса меняется. – Будешь идти отсюда туда, ис-нар не говорит, и не дает еще ценных советов. Будешь уходить, - настойчиво повторяет голос с некоторой угрозой. И становится ясно, что аудиенция окончена. Ничего еще не понимая, я глубоко киваю – все равно, в какую сторону – и торопливо покидаю сад. Миновав ворота и кромку поля, я тяжко оседаю на лежащее у дороги бревно, и перевожу дух.
Итак, меня не убили, мне даже дали ценный совет. Осматриваю горизонт. Как он сказал, «немного домов на месте»? Коряво, но, я так понимаю, что-то вроде деревни или города. Довольно далеко отсюда вижу нечто подобное, как раз перед собой – все верно, голос велел мне обернуться, когда я стояла в саду к поселку спиной. Русть, если я правильно расслышала. Значит, надо идти туда и искать там какого-то знавца. Чудесно. Теперь моя жизнь начинает напоминать те самые треклятые книжки – пойди туда-то, поговори с тем-то; он скажет тебе залезть в пещеру к дракону, достать оттуда волшебный меч и принести его в полдень на перекресток трех дорог, к мудрому эльфу…
Обрываю себя, понимая, что накручиваю и без того уставшие нервы. Русть, так Русть, знавец, так знавец. Еще бы найти чистой воды и попить вволю.
Пройдя по дороге до того самого перекрестка, где сворачивала на обратном пути встреченная мною телега, осматриваюсь. Русть, если это действительно она, или он, или оно – в общем, вон те домишки на склоне холма, тесно лепящиеся друг к другу – лежит чуть левее, примерно в полутора километрах пути. Сворачиваю налево, на дорогу, ведущую через широкие поля к поселению. Интересно, жители поселка – существа телесные или бесплотные. Судя по всему, здесь встречаются и те, и другие. Вон, разбойники были вполне телесными (память услужливо подсовывает вид их трупов, и я нервно морщусь). Пока шагаю вперед, постепенно приближаясь к цели, в голове шумит пустота. Я не пытаюсь просчитать свое поведение, или объяснить какие-то из удививших меня явлений, просто иду. Глазею по сторонам, разглядывая то квадраты полей, то продолжающее светлеть небо, то дорогу впереди. Через какое-то время замечаю там, кстати, какое-то шевеление. Кажется, кто-то движется мне на встречу. Через пару минут различаю темную крытую повозку, и, чем ближе она подъезжает, тем лучше видно, что путешествует не простой крестьянин: передняя часть повозки и козла украшены какими-то серебристыми узорами, пара запряженных в повозку рогатых «коней» щеголяет холеными черными боками, крутыми безгривыми шеями и роскошными кудрявыми хвостами, для контраста молочно-белыми. Сзади, из-за крыши повозки, виднеются какие-то коробки и тюки – скорее всего, багаж.
Поскольку прятаться в чистом поле негде, я даже не пытаюсь скрыться, только останавливаюсь, чтобы получше разглядеть повозку. «Кони» меланхолично трусят мимо, возница даже не глянул в мою сторону, что я считаю добрым знаком, поскольку до сих пор не уверена, как ко мне тут отнесутся, а отсутствие внимания уже есть неплохая реакция. Повозка оказывается длиннее, чем я думала; но внутрь моему любопытному взору заглянуть не удается – окна плотно закрыты шторами. Другое дело в том, что багаж следует за повозкой отдельно: аккуратно собранный в компактную кучку, он спокойно левитирует на некотором небольшом расстоянии. Еще довольно долгое время я внимательно наблюдаю за этим парением, стараясь как-то смириться с тем, что это действительно происходит, и прямо рядом со мной.
Одно дело читать о таких вещах в книгах или фильмы смотреть – вроде бы и привыкаешь, но, оказавшись рядом с таким фактом, как-то теряешься. Кроме того, сильное сходство с каким-нибудь фантастическим романом средней руки начинает меня нервировать. С самого начала еще не дает покоя вопрос: почему я понимаю местный язык, или, вернее, здесь все говорят на родном русском? Даже буквы на карте – русские. Откуда?
Скидываю с себя оцепенение и иду дальше. Даже если я в сказке, дела мои не сказочны совершенно. У меня отобрали почти все вещи, на моих глазах цинично убили четверых человек, я не знаю, куда мне податься, а еще пить хочу все больше. С ужасом обдумываю и тот факт, что мне уж наверняка не успеть вернуться домой к ужину, а значит, скоро там, в Москве, родичи встанут на уши, понимая, что их великовозрастное чадо пропало по пути с работы. От-лич-но. Сказочка, черт меня возьми. Летающий багаж, невидимые голоса, парящие на горизонте скалы.
С мрачным лицом поправляю за поясом свой жуткий трофей, перебрасываю сумку на другое плечо и, стараясь снова ни о чем не думать, иду дальше. Впереди Русть и новые попытки поговорить с местными. Мне нужна вода, еда, нужно узнать, где я и как бы мне отсюда выбраться – и это как минимум.
продолжение главы в комментах...
Содержание: Глава 1. Мосты, ножи и телеги.
продолжить путьКогда пытаешься действовать, не зная правил, шанс успеха невелик. У меня, конечно, есть деньги, и можно податься в какой-нибудь трактир, но номинал и ценность монет мне не известны. Более того, судя по внешнему виду и снаряжению бывших хозяев кошелей, этих монеток бандитам обычно хватало на скромный перекус и мечты о новых ножах. Меня, вероятно, выгонят из трактира за ту сумму, которую я сумею предложить. Других ценных вещей у меня, вроде бы, нет. Ну, и самое замечательное: где гарантии того, что местные жители будут относиться ко мне, как минимум, нейтрально, а не сожгут, например, на костре за мой странный внешний вид и поведение? Таким образом, выбор мой невелик и почти равноценен, хотя бы в теории.
Разглядываю окрестности, и беру направление на небольшую усадьбу, окруженную аккуратным садом. К левой стороне низкой изгороди прилегает широкое поле с чем-то пронзительно желтым, напоминающим рапс, а правый угол касается расчерченного грядками огорода, подходящего к самому лесу. Пересекаю узкий луг и оказываюсь на извилистой дорожке, ведущей через сад к незамысловатым воротам. Взгляд мой выхватывает детали умиротворяющей картины, в то время как разум истерично завывает: «Прочь отсюда». Но ничего не поделаешь, когда-то надо вступать в контакт с местными жителями, кем бы они не оказались.
Вскоре я миную ворота и оказываюсь метрах в десяти от дома. Хозяев не видно, но и подходить к дому ближе, чтобы проверить, не сидят ли они внутри, я не решаюсь. Пересечение границ частной собственности – это вам не шутки. Поэтому набираюсь смелости и зову хозяев:
- Уважаемые! Есть кто-нибудь дома?
Ответом мне – тишина. Прочищаю горло и повторяю пассаж чуть громче, увы, с тем же результатом. В поле точно никого не было, я посмотрела. Значит, они либо за домом, либо внутри него, либо их вообще сейчас нет. Вот незадача.
Господи, как же страшно… Сейчас как подстрелят меня из лука, опасаясь, что я сумасшедшая…
- Помоги-ите! – это я так, на всякий случай.
Однако, последний вопль неожиданно приносит результат. Правда, какой-то неправильный. Прямо над ухом раздается тихий, спокойный голос:
- Прыга выходит и идет в Русть, к знавцу. – Уверенно произносит он, и замолкает. Подпрыгиваю, кручу головой, но источник голоса остается невидимым. Сердце стучит уже где-то в затылке, как бы не выпало. Нервным шепотком спрашиваю на всякий случай:
- Кто здесь?
- Ис-нар не говорит. Ис-нар дает ценный совет, и прыга идет до знавца, - очень спокойно отвечают мне. Источник голоса явно где-то рядом, но увидеть его не получается. Хватаюсь за голову.
Ценный совет. Ну, надо же! Перевожу дух: убивать меня пока не собираются, бесплотный голос просто дает мне совет. Интересно, кто такой этот «знавец» или «знавц»? Стоп, кажется, я это слово уже слышала. От бандитов. Интересно, что же такое знает этот знавец?
- А-а… - Надо бы как-то спросить у загадочного раздатчика ценных советов, в какую сторону мне направляться. – Где он, знавец, куда идти?
- Прыга… - мне кажется, голос звучит разочарованно, и я сразу чувствую себя полной балдой. Но лучше быть живой балдой, чем… да, чем все, что угодно. Да, и, видимо, «прыга» - это я.
После некоторой паузы невидимый собеседник продолжает:
- Вон Русть. Обернись. Немного домов на месте. – Затем тон голоса меняется. – Будешь идти отсюда туда, ис-нар не говорит, и не дает еще ценных советов. Будешь уходить, - настойчиво повторяет голос с некоторой угрозой. И становится ясно, что аудиенция окончена. Ничего еще не понимая, я глубоко киваю – все равно, в какую сторону – и торопливо покидаю сад. Миновав ворота и кромку поля, я тяжко оседаю на лежащее у дороги бревно, и перевожу дух.
Итак, меня не убили, мне даже дали ценный совет. Осматриваю горизонт. Как он сказал, «немного домов на месте»? Коряво, но, я так понимаю, что-то вроде деревни или города. Довольно далеко отсюда вижу нечто подобное, как раз перед собой – все верно, голос велел мне обернуться, когда я стояла в саду к поселку спиной. Русть, если я правильно расслышала. Значит, надо идти туда и искать там какого-то знавца. Чудесно. Теперь моя жизнь начинает напоминать те самые треклятые книжки – пойди туда-то, поговори с тем-то; он скажет тебе залезть в пещеру к дракону, достать оттуда волшебный меч и принести его в полдень на перекресток трех дорог, к мудрому эльфу…
Обрываю себя, понимая, что накручиваю и без того уставшие нервы. Русть, так Русть, знавец, так знавец. Еще бы найти чистой воды и попить вволю.
Пройдя по дороге до того самого перекрестка, где сворачивала на обратном пути встреченная мною телега, осматриваюсь. Русть, если это действительно она, или он, или оно – в общем, вон те домишки на склоне холма, тесно лепящиеся друг к другу – лежит чуть левее, примерно в полутора километрах пути. Сворачиваю налево, на дорогу, ведущую через широкие поля к поселению. Интересно, жители поселка – существа телесные или бесплотные. Судя по всему, здесь встречаются и те, и другие. Вон, разбойники были вполне телесными (память услужливо подсовывает вид их трупов, и я нервно морщусь). Пока шагаю вперед, постепенно приближаясь к цели, в голове шумит пустота. Я не пытаюсь просчитать свое поведение, или объяснить какие-то из удививших меня явлений, просто иду. Глазею по сторонам, разглядывая то квадраты полей, то продолжающее светлеть небо, то дорогу впереди. Через какое-то время замечаю там, кстати, какое-то шевеление. Кажется, кто-то движется мне на встречу. Через пару минут различаю темную крытую повозку, и, чем ближе она подъезжает, тем лучше видно, что путешествует не простой крестьянин: передняя часть повозки и козла украшены какими-то серебристыми узорами, пара запряженных в повозку рогатых «коней» щеголяет холеными черными боками, крутыми безгривыми шеями и роскошными кудрявыми хвостами, для контраста молочно-белыми. Сзади, из-за крыши повозки, виднеются какие-то коробки и тюки – скорее всего, багаж.
Поскольку прятаться в чистом поле негде, я даже не пытаюсь скрыться, только останавливаюсь, чтобы получше разглядеть повозку. «Кони» меланхолично трусят мимо, возница даже не глянул в мою сторону, что я считаю добрым знаком, поскольку до сих пор не уверена, как ко мне тут отнесутся, а отсутствие внимания уже есть неплохая реакция. Повозка оказывается длиннее, чем я думала; но внутрь моему любопытному взору заглянуть не удается – окна плотно закрыты шторами. Другое дело в том, что багаж следует за повозкой отдельно: аккуратно собранный в компактную кучку, он спокойно левитирует на некотором небольшом расстоянии. Еще довольно долгое время я внимательно наблюдаю за этим парением, стараясь как-то смириться с тем, что это действительно происходит, и прямо рядом со мной.
Одно дело читать о таких вещах в книгах или фильмы смотреть – вроде бы и привыкаешь, но, оказавшись рядом с таким фактом, как-то теряешься. Кроме того, сильное сходство с каким-нибудь фантастическим романом средней руки начинает меня нервировать. С самого начала еще не дает покоя вопрос: почему я понимаю местный язык, или, вернее, здесь все говорят на родном русском? Даже буквы на карте – русские. Откуда?
Скидываю с себя оцепенение и иду дальше. Даже если я в сказке, дела мои не сказочны совершенно. У меня отобрали почти все вещи, на моих глазах цинично убили четверых человек, я не знаю, куда мне податься, а еще пить хочу все больше. С ужасом обдумываю и тот факт, что мне уж наверняка не успеть вернуться домой к ужину, а значит, скоро там, в Москве, родичи встанут на уши, понимая, что их великовозрастное чадо пропало по пути с работы. От-лич-но. Сказочка, черт меня возьми. Летающий багаж, невидимые голоса, парящие на горизонте скалы.
С мрачным лицом поправляю за поясом свой жуткий трофей, перебрасываю сумку на другое плечо и, стараясь снова ни о чем не думать, иду дальше. Впереди Русть и новые попытки поговорить с местными. Мне нужна вода, еда, нужно узнать, где я и как бы мне отсюда выбраться – и это как минимум.
продолжение главы в комментах...
Содержание: Глава 1. Мосты, ножи и телеги.
@темы: Шрифф, Творчество
-
-
06.06.2008 в 20:46К поселку я подхожу примерно через полчаса, заключив со своим нервным умом что-то вроде перемирия. Я не тревожу его воспоминаниями о падении с моста, трупах и наверняка волнующихся за меня родственниках, а ум, взамен, старательно отслеживает окружающую обстановку и делает полезные выводы. Самое время начинать, поскольку поселок оказывается не таким уж маленьким, да и народу тут больше, чем я полагала.
Собственно поселок окружен несколькими маленькими усадьбами, похожими на ту, где я говорила с голосом. Чем дальше, тем все плотнее стоят друг к другу дома, сады вокруг усадеб мельчают. Дорога обретает более ухоженный вид, несколько раз мне встречаются пешеходы – с виду, кстати, люди, как люди, вот только смотрят на меня как-то… Не пойму даже, как именно. Вроде бы, я вполне нормально выгляжу, даже штаны не должны меня выдавать: во-первых, я видела по пути одну барышню в штанах, значит, юбки не обязательны; а во-вторых, джинсы испачканы в грязи и местами еще не просохли, так что, в них вряд ли можно заподозрить что-то уж совсем удивительное. Если честно, мне по пути к центру поселка удавалось увидеть куда более экзотические наряды – например, что-то типа пиджака, нижняя кромка пол которого гораздо длиннее с одной стороны, едва не касается земли, а с другой – почти по пояс. Или меня выдает куртка бандита? Пока никто не собирается задерживать меня для допроса или убивать на месте, но косые взоры меня настораживают. Какой-то ребенок, не ясно, мальчик или девочка, увидев меня, сначала долго и пристально разглядывает – я почти успела мимо пройти, как вдруг он (или она?) срывается с места и бежит куда-то в сторону, выкрикивая нечто неразборчивое. Становится тревожно.
Пока я судорожно прикидываю, что не так со мной, пока разглядываю местных жителей, сама не замечаю, как оказываюсь почти в самом центре поселка. Здесь перекресток широких, видимо, главных, улиц образовывает нечто вроде маленькой площади, где бродит несколько праздношатающихся поселян и стоят лотки, большинство из которых пустуют. Однако, за некоторыми все же сидят торговцы. Их немного, всего четверо, зато каждый выглядит настолько особенно, что я смотрю на них во все глаза. Первый, высокий и тощий меланхоличный тип, восседает у своего лотка на какой-то бочке, подтянув колени почти к подбородку. Тип носит узкую темную рубаху, похожие по фасону штаны, широченную шляпу и торчащие сквозь тулью ветвистые рога (я надеюсь, что рога являются элементом шляпы, а не типа). То, что он продает, походит на широкий ассортимент свитков, свистулек и свистулечек – аккуратно вырезанные из дерева, разного цвета и размера трубочки с просверленными по длине несколькими (реже, одной) дырочками. Следующий торговец – тоже нешуточного роста детина, но комплекцией этот не обижен, сразу приходят на ум съемки состязаний по поднятию разных тяжестей, даже лицо, грубое и простое, кажется знакомым как раз по таким спортивным передачам. Детина торгует топором. То ли топор остался последним из сегодняшней партии, то ли он – единственное, что детина предлагает покупателям, но, судя по уверенному виду продавца, он в успехе торгового дела не сомневается. В общем, ничего удивительного в этом нет, вот только кожа у детины потрясающего темно-бирюзового цвета, что сразу заметно, поскольку, детина наг по пояс.
Третий по счету лоточник скрывается за своим лотком почти весь: для контраста, он очень низкого роста. Одет он в несколько каких-то измусоленных халатов, на голове его невероятная старая мохнатая шляпа, облезлая, уже неопределимого цвета. А лоток его завален таким количеством невнятного, разношерстного хлама, что в глазах у меня начинает рябить. Причем, выделить из этой кучи хотя бы один предмет кажется нереальным, отчего у меня возникает идея, что продается вся куча сразу. Кроме того, я замечаю, что из-под пол шляпы торговца торчат волосатые, бесформенные уши, которые я сначала приняла за продолжение шляпы.
Ну и последний из сидящих на площади торговцев – по виду, обычный человек. Резкие черты лица, средний рост, одет просто, закатанные рукава серой рубашки обнажают жилистые руки. Глаза неприятные – не могу объяснить, но встречаться с ним взглядом я бы не хотела. Вот товар у него совершенно странный: возле его стула лежит прямо на земле внушительная каменная глыба, из которой торчит несколько металлических колец. К кольцам тянутся цепочки, на других концах которых, как воздушные шары, парят круглые или ромбические клетки, скрученные из какой-то темной, неровной проволоки. Внутри некоторых клеток я отчетливо вижу какие-то темные сгустки, похожие на грозовые тучи в миниатюре. Тучи периодически тихо воют и слегка сотрясают клетки, дополняя вой звяканьем цепочек. Зрелище отчего-то неприятное, во мне поднимается странная брезгливость.
С трудом оторвавшись от созерцания торговцев, я понимаю, что в очередной раз вляпалась. Оказывается, за это время за моей спиной собралось несколько поселян, среди которых я замечаю того мальчишку – или девчонку – который бросился от меня бегом. Он что-то сообщает рослому серьезному мужчине, склонившемуся к ребенку, чтобы расслышать шепот. Остальные собравшиеся, человек пятнадцать или около того, стоят неподвижно и смотрят на меня с такими выражениями лиц, которых я не могу прочесть.
Выслушав ребенка, тот сурового вида мужик выходит вперед, на услужливо освобожденное поселянами место, некоторое время оценивающе оглядывает меня, а потом совершенно серьезно говорит:
- Нас не надо убивать. – И умолкает, продолжая испытующе вглядываться в меня.
Я в глубоком шоке. Вот это порядки. К ним регулярно являются гости из иных миров и шпарят тут всех подряд, так, что ли?
- Не буду, - отвечаю я без тени иронии, поскольку понимаю, что от моего ответа может зависеть моя жизнь. Ноги, которые свело, когда я увидела взявших меня в полукольцо поселян, постепенно начинает отпускать.
- Так, - удовлетворенно отвечает мужик, и снова молчит. Все собравшиеся стоят, как каменные, только чуть расслабившись после моего ответа. Что за ерунда? Вопрос выскакивает из меня сам собой:
- Почему вы решили, что я собиралась?
Некоторое время поселяне размышляют над моими словами. Видимо, какой-то странный, полупрозрачный языковой барьер все же имеется. Может быть, я не так построила фразу? Судорожно, спешно пытаюсь как-то переиначить вопрос, но суровый парламентер успевает первым:
- Трорнх привозил голову Брлграги. Говорил, там был прыга, как ты. Много прыг в одном месте не бывает. А прыги – могут.
...
-
-
06.06.2008 в 20:47Господи, значит, это все-таки была голова! Кстати, интересно, откуда они всё знают – телега с головой (меня малость подташнивает от этой картины) повернула у перекрестка направо, а поселение стоит левее. Слухами земля полнится, да? Прыги – могут? Убивать всех подряд?
- И куртка, - обличающе добавляет какая-то тощая дамочка в пышных старых юбках. Узкий подбородок ее указывает прямо на меня, и мне снова становится не по себе. В голове сходятся слова «убивать», «прыга» и «куртка», и меня опять начинает мутить.
- Слушайте… - Я не могу не оправдаться. Страшные трупы в который раз вылезают на поверхность памяти, а эти люди считают, что грабителей убила я. – Разбойников… Ну, Бр… Блрагу и остальных убила не я. – С трудом выговариваю мудреное имя и выделяю частицу «не». Господи, какой ужас. – Там был еще… Еще кто-то. Он вышел из кустов, с мечом, и всех их перерезал. Он забрал мои вещи, и оставил покойников прямо на дороге. У меня не было выбора, поэтому, я взяла куртку Бл-р-граги, и… и мешок…
Боже мой, что за кошмар. Может, этот чертов Брага был, например, братом этого серьезного мужика, а я у покойника вещи забирала. Эти милые люди меня повесят.
Милые люди пока стоят, почти не шевелясь, кто-то тихо переговаривается в дальнем ряду. Парламентер очень старательно обдумывает мои оправдания. Потом спрашивает:
- Ты видела, кто их убил. Так?
- Да. Я стояла рядом…
Дальше происходит форменный допрос. Мужик выясняет, как был одет мечник, откуда вышел, где стояла я, кого он убил первым, сказал ли чего-нибудь, куда пошел потом, что за меч, и так далее. Пару раз споткнувшись о неизвестные слова, мы с парламентером, наконец, приходим к концу повествования. Я понимаю, что мне даже полегчало – в подробностях рассказав все детали, я как бы передала часть гнетущих воспоминаний. Теперь остается понять, что собираются делать со мной поселяне.
- Дальше будет наше дело, - делает вывод мужик. Поселяне понемногу начинают расходиться. Мне становится совсем легко и приятно, никто, вроде бы, не озабочен больше моей персоной.
- А-ээ… Это место… называется Русть? – Уточняю я, и, получив согласное «так», продолжаю, - мне сказали, здесь есть знавец. Мне он очень нужен.
- Он не здесь, - сообщает мне мужик. Вот так, значит голос в саду меня обманул. – Он теперь по пути к Рóгам. Уехал этого дня, малость назад, со всеми вещами. Езжай до Рóгов.
Парламентер махает рукой в ту сторону, откуда я вошла в поселок. То есть, это, что ли, знавец был в повозке с летающим багажом? Предполагаю, что знавец – это что-то типа привычного мне по книжкам мага, поэтому и охрана к богатой повозке приставлена не была, поди, маг сам с кем угодно справится. Впрочем, не стоит заранее укрепляться в своих гипотезах, я слишком мало знаю, а понимаю и того меньше. Да, и, кстати, «малость» - это сколько?
Еще раз окликаю парламентера, уже собравшегося уходить:
- Скажите… У вас воды не найдется? Пить хочется.
На самом деле, у меня много нужд и вопросов: вода и еда (годные именно мне, что значительно затрудняет дело); способ догнать знавца и особенности этого самого знавца; название этой земли и консультация по доставшейся от грабителей карте; заточить нож; какая-нибудь рубаха (куртка покойника на почти голое тело меня не воодушевляет); хотя бы самая общая лекция по укладу жизни, и так много всего остального, что я теряюсь. Да и понимаю, что со мной мало кто захочет возиться – с чего бы?
Поселяне таки приносят мне воды – я прошу сразу налить ее во флягу, которую я сперва опорожняю на обочину и прополаскиваю. Я делаю очень маленький, осторожный глоток и закрываю флягу: подождем, пока вода усвоится. А пока я решаюсь, и спрашиваю у моих благодетелей:
- Кто-нибудь может рассказать мне еще об… этом месте? И показать, - добавляю, достав ту самую карту.
Поселяне опять думают, парламентера, самого толкового из них, уже нет рядом: мужик ушел делать «их дело» в связи с убитыми разбойниками, я полагаю. Оставшиеся, видно, плохо меня понимают. И тут голос подает тот самый торговец «грозовыми тучами». Надо сказать, что тембр у него тоже не очень приятный, звучит крайне странно, как будто в одном звуке сливаются не слишком близкие друг другу частоты:
- Прыга. Рóги в той стороне, - я оборачиваюсь, и вижу широкий жест: торговец указывает рукой в том направлении, откуда я пришла. – Прирóги сидят ближе, место как Русть.
Я расправляю карту, и провожу испачканным пальцем указанный маршрут. Похоже, все так и есть, и я с подозрением размышляю о внимательном к чужим бедам торговце. Тот изучает меня. Глаза у него действительно неприятные, радужка белесо-болотного цвета, почти сливается с белком, узкие зрачки точками словно насквозь видят. Черные прямые волосы, растрепанные в неудачной попытке завязать хвост, добавляют торговцу какой-то зловеще-запущенный вид, а темная одежда усиливает впечатление. Торговец усмехается:
- Возьми шха.
Оборачиваюсь, успев заметить, что поселяне стараются держаться подальше от этого типа. Торговец, в отличие от них, видимо, неплохо меня понял, и он отделяет от пучка одну из парящих на цепочке клеток, где видна густо-серая «туча». Я так догадываюсь, что это и называется «шха». Метод торговли я нахожу странным: надаю полезных советов, да еще отдам тебе товар, так? Скорее всего, эти «шха» - та еще пакость, иначе, какой в этом коммерческий секрет? Конечно, я могу предполагать, что в этом мире иные экономические законы, или неприятный человек внезапно решил сделать подарок удивительной «прыге», но чую подвох затылком.
- Что это такое? – Киваю на предложенную клетку. «Туча», заключенная в ней, обладает масляным блеском, и глухо мерцает желтым.
- Шха, - пожимает плечами торговец. И, помолчав, добавляет, - Может делать беду в животе для своего хозяина.
Интересно… Это что, модно, делать «беду в животе»? Для этого даже упаковывают специальных «шха», и ты можешь сделать себе беду, когда тебе захочется? Что за несуразица? Прикидываюсь дурачком, и уточняю:
- Это как?
- Бывает, хозяин говорит шха делать беду в животе соседа, - приводит пример продавец (ну, или я так его понимаю), а потом уточняет, - месть.
Ах вот как. Вроде как, порча своими силами. Тогда подавно странно – такая, в целом, полезная вещь, способная напакостить, например, соседу.
Так почему ж мне отдают ее, еще и с доплатой? Впрочем, все равно, надо узнать побольше, пока есть шанс. В результате вдумчивой беседы с торговцем я утверждаюсь в мысли, что этот тип торгует злобными духами, послушными воле хозяина: как только у того возникает желание сотворить кому-то пакость, достаточно пары слов, и «шха» не даст жертве заскучать.
- А если я ничего не скажу шха, что он будет делать?
- Ничего. Я ничего не говорю им, и они сидят тихо, не делая. – Убеждает торговец на личном примере. Черт тебя разберет, мужик, может, у тебя иммунитет? В любом случае, брать у него эту пакость я не намерена.
- Нет. Не возьму я твоё «шха».
Торговец равнодушно отпускает клетку, которую он держал за цепь все это время, и теряет ко мне интерес. Надеюсь, я больше не встречусь с этими «шха» - уж больно они неприятно выглядят, а я паникер, и мои ощущения теперь в полном согласии с принятым решением.
Я покидаю поселение по той же дороге. Мне встречается попутная телега, и, после моих долгих и вдумчивых заверений в благожелательности и аккуратности, возница (как мне показалось, один из поселян, стоявших на площади пятнадцать минут назад) соглашается подвезти меня до небольшого поселка Прироги («мало домов на месте», припоминаю я) на пути к Рогам за тринадцать монет, которые, как выясняется в процессе, называются кулями. Отдаю ему семь этих кулей, часть суммы вперед, усаживаюсь на задний край телеги, и мы трогаемся. Я вдруг почти счастлива – ощущаю облегчение от того, что не взяла подарочек торговца, да и проглоченная вода, пока, ведет себя во мне нормально. Воспоминания копошатся где-то на краю сознания, не особенно досаждая, как мы с ними и договаривались. Неужели, жизнь налаживается? Русть, первый пункт остановки в этом странном мире, медленно удаляется прочь, теплый воздух ворошит мои короткие волосы, широкие поля вокруг дороги тешат взор контрастами желтого, зеленого и золотого. Небо светлеет, кажется, тучи собираются расходиться.