A drawer & a honest art-thief.
Ссылка на часть 1.
На подходе к русти (или Русти) я немного успокоилась. Какой смысл особенно переживать? Со мной ещё оставалось моё сознание, пусть оно и подверглось, видимо, какому-то вмешательству. Вряд ли тут обнаружится ответ, но попытаться стоит. Кроме того, я захотела пить.
Читать. По дороге попалась ещё одна повозка, тоже запряжённая рогатой гадиной. Я была неожиданно раздражена тем, как сильно выбивается этот зверь из привычной картины (даже серое небо и висячая скала ошеломляли как-то отстранённо). Он пробежал мимо хорошей мерной рысью, а повозка, закрытая и, по виду, дорогая, была оснащена рессорами – почти не гремела. Заглянуть внутрь не удалось, а вот козлы были пусты – скотина, видимо, лучше всех знала, куда ехать. За коляской мягко плыла в воздухе куча коробок и тюков. Багаж. Неужели кому-то так нравится магия, что и груз приятно тащить силами заклинаний, а не уложить в телегу?
Мой юный колдун говорил, что от долгой левитации болит спина, потому что левитант всё равно ощущает тяжесть несомого силой воли объекта.
Пожала плечам. Пусть их; раз таскают свой багаж колдовством, значит, так им милее.
А потом отвлеклась – на местные виды. Посёлок оказался не так уж мал. Он был окружен несколькими, назвать их, усадьбами, похожими на ту, где я говорила с голосом. Чем дальше, тем все плотнее стояли друг к другу дома, сады вокруг них мельчали. Местные во все глаза разглядывали меня, некоторые даже останавливались. Я осматривала их в ответ – деваться мне некуда, ещё общаться, между прочим, и искать… бесы, как его? Знавца?
Какой-то ребенок, не ясно, мальчик или девочка, увидев меня, долго и пристально глазел. Я почти успела мимо пройти, как вдруг он (или она?) сорвался с места и, пронзительно вереща, скрылся за поворотом боковой улицы. А я задумалась о том, что он там вопит, и куда именно я иду. Указателей к искомому (объекту? человеку? бестелесному духу?) нигде не стояло, оставалось пройти дальше. Здесь был перекрёсток двух дорог, центр поселения.
Там, отойдя в сторонку, и осмотрелась внимательнее.
Расчищенное место было невелико, по площади бродило несколько праздных поселян замызганного вида. Тут же стояли лотки, большей частью пустые. Однако за некоторыми обнаружились торговцы. Их было немного, всего четверо, зато каждый выглядел настолько особенно, аж оторопь брала.
Первый, нешуточного роста детина, был весь синий, точней, тёмно-бирюзовый. Это сразу бросилось в глаза – продавец был наг по пояс. Подумаешь, небо серое, громила синий. Меня немного мутило, ну и пусть. Комплекцией синяк обижен не был, как и широким грубым лицом. Торговал он топором. То ли грозное оружие осталось последним из сегодняшней партии, то ли оно – единственное, что исполин предлагал покупателям, но, судя по уверенному виду, он в успехе своего дела не сомневался.
Следующий торговец – тоже высокий, но очень тощий меланхоличный тип, восседал у своего лотка на какой-то бочке, подтянув колени почти к подбородку. Одет он был в узкую темную рубаху, похожие по фасону штаны, широченную шляпу… и торчащие сквозь тулью ветвистые рога (а вот под моим прелестным голубым небом рогатые паны давно вымерли!). То, что он предлагал, походило на свистки, свистульки и свистулечки, великие числом. Аккуратно вырезанные из дерева, разного цвета и размера трубочки с просверленными по длине несколькими (реже, одной) дырочками. Очень мило.
Третий по счету лоточник скрывался за своим столом почти весь: для контраста он был очень низкого роста, чисто гном. Одетый в несколько каких-то измусоленных халатов, на голове он носил невероятную мохнатую шляпу неопределимого цвета. А свой стол завалил таким количеством невнятного, разношёрстного хлама, что рябило в глазах. Причём, выделить из этой кучи хоть бы какой отдельный предмет у меня так и не вышло. Отчего возникала идея, что продается вся куча разом.
Ну и последний из сидящих на площади торговцев – по виду, был человеком, как и большинство встреченных мной сегодня местных. Резкие черты лица, средний рост, одет был просто, закатанные рукава серой (ага, небесно-серой) рубашки обнажали жилистые руки. Он единственный ответил на мой изучающий взгляд, и глаза, густо-карие, оказались неприятными. Товар располагался чуть поодаль, и я до него не добралась, только отметила странность. А отвлекло активное движение с той стороны, откуда я пришла парой минут раньше.
Начал прибывать простецкий поселковый люд, и толпа получалась внушительная. Возглавляемые рослым мужчиной в возрасте и тем самым ребёнком, землепашцы выглядели… неоднозначно. Напряжённо, но без злобы, угрюмо, но не агрессивно. Я огляделась ещё раз, быстрее, и отметила, в какую сторону устремляться в случае угрозы. На моё счастье, все прочие направления были свободны.
Народ остановился, высокий человек выступил вперёд, отводя любопытствующего ребёнка. Он долго смотрел на меня, прежде чем начать диалог.
– Может ли прыга разуметь и говорить?
– М-может, – я запнулась и о вопрос, и о знакомое, но непонятное слово.
– Что прыга видела на дороге с поля Хлышша до нас? – деловито осведомился главарь этой толпы. Я на диво быстро догадалась, о чём он спрашивает.
С трудом пробираясь сквозь косноязычие местного говора, рассказала ему о четверых разбойниках и мечнике, не преминув сдать его полностью:
– Живой и невредимый, он, отирая меч, ехал в телеге в вашу сторону.
– Так, Рычек сказывал о забойце, довозил его под Русть на телеге. Прыга разумеет дело, – заключил рослый. А я снова оглянулась. «Забойца» – знатное, отца его, образное слово. И он где-то тут, неподалёку. Стало неуютно, хотя куда уж. – Ещё есть что другое, виденное прыгой?
Я помотала головой, отстранённо размышляя о судьбе бедняг-бандитов. Прямо сейчас ощутимо смущали внимательные взоры местных, в которых, как мне показалось, было изрядно опаски. А «предводитель» уже заготовил следующий вопрос, лучше всех других, сказать.
– Прыга ищет здесь что?
Непроизвольно я взялась за переносицу и зажмурилась. Бесы. Выражается народ через пень и колоду, и задуматься заставляют.
– Мне бы понять, где это, «здесь», – честно ответила я. Мой собеседник кивнул серьёзно и сосредоточенно. Но рассказать хоть что-нибудь о «здесь» не удосужился, продолжив пытать.
– Хочет ли прыга вредить?
– Что? Вредить? – Такой поворот беседы окончательно сбил меня с толку. Замешательство хлынуло через край, в голове стало пусто и приятно. – Никоим образом, – заверила я крестьян, чистосердечно улыбаясь. По-видимому, их тоже отпустило, народ из дальних рядов тут же начал расходиться.
– Да, кстати, это ведь Русть? – уточнила у отвернувшегося было «предводителя» земледельцев. Он произнёс согласное «так». – Мне сказали, в Русти есть… знавец.
– Не так. Малость назад он выезжал из Русти. В Роги, – поколебавшись, ответил дядька.
– Спасибо, – вежливо кивнула. Затем собрала остатки здравого смысла, кое-как устоявшего под напором кривословных конструкций здешнего наречия. – Ещё один момент. Мне бы воды, попить. Во фляге. Пожалуйста.
Решила, не такое уж это хамство, просить водички. Видимо, и правильно: мне принесли требуемое, и довольно быстро. Сосуд, ближе к диковинному бурдюку, и в нём плескалась некая вполне свежая на запах жидкость. Я благодарно кивнула протянувшему мне эту ценность ребёнку – то самое юное дарование со звонким голосом.
– Открути пуговку и давай мне, – предложило дитятко, глядя на мою куртку. Сияющие глазёнки такие же наглые, как у моих приятелей детства… Да и я сейчас с такими водилась с большим удовольствием.
– Нет уж, солнышко, обойдёшься без пуговки, – сказала я, отворачиваясь.
Ребёнок у меня за спиной вдруг зарычал, да таким низким нутряным голосом, что смущения не осталось – я отпрыгнула в сторону, с разворотом, и пригнулась, защищая живот. Деточка тоже напугалась, и с визгом припустила прочь, оставив меня в глубоком ужасе. Хорошее напоминание о том, что под бесовым серым небом может произойти что угодно.
– Оно мирное, – услышала я голос чуть со стороны. Резко обернулась, чтобы опять встретиться с колючим взглядом того торговца, чей товар не успела рассмотреть. Интонации у него были, кстати, ещё гаже, скрипучие, как дребезжащая гитарная струна.
А товар и вовсе будил брезгливость. У ноги мужчины лежал внушительный камень со скобой, к которой крепились цепочки. Каждая цепь заканчивалась сеткой неровной кубической формы, а вот в сетках и помещалась самая мерзость. Маслянистые тучи и бесформенные сгустки какой-то дряни, тихо ворчащие и булькающие, они висели в воздухе, иногда дёргаясь.
– Очень хорошо, – ответила я на его реплику. И, поскольку спросить больше было не у кого, добавила, – в какую сторону Роги?
Он ленивым жестом указал мне за спину. Приметив длинный шрам на тыльной стороне руки, я благодарно кивнула, и направилась в указанную сторону, совершенно не желая дальше точить лясы с этим неприятным типом.
На выходе из Русти, где закончились уже и сады, я приметила усталого владельца той самой телеги. Мечника в ней не оказалось, что меня вдохновило. Как там именовали этого гордого возницу, Рябчик, Рыбчик? Вдруг он сможет и меня подвезти?
Честно признаться, разговор с ним был самым трудным. Все эти их «буду везти», «бывали побиты»… Ужасный язык, но, очевидно, такова особенность приключившегося со мной кошмара. В процессе я выяснила, что «Брлграга и ены его» живы, мечник просто «утверждал их убережность». И то слава богам, отчего-то волновалась за этих четверых, как за родню. К концу беседы возчик поверил в мою безвредность. То, что он и сам собирался в Роги, выяснилось с самого начала, поэтому мне и хватило сил с ним договориться.
– В Прирогах будем спустя три малости, – уверил он меня, едва мы тронулись.
– Это, что ли, перед Рогами какое-то… место?
– Так.
Ну, так и так, очень хорошо. Я прикрыла глаза и помассировала виски, чтобы слегка расслабиться. Не тут-то было.
– А прыга может чудесы?
Боги, неужели мне не полагается немножко покою?.. Погодите, что он спросил?
– Какие ещё чудесы?
Ничтоже сумняшеся, возчик взялся за объяснение:
– Что-то, что вдруг, и загадочно, каким способом.
Некоторое время потребовалось, чтобы уложить в голове сказанное. А потом я, смеясь и промахиваясь мимо кармана, достала медную монету. Продемонстрировала возчику, прокатила по пальцам и, резко хлопнув в ладоши, развела пустые руки в стороны. Кругляш, зажатый между пальцев, был мужику не виден.
Фокус, издевательски простой, вызвал бурю восторга. Особенно, когда я «извлекла» денежку из-за немытого уха возчика. Счастью дядьки не было предела, он долго разглядывал медяк, который от щедрот достался ему на память, и ощупывал ухо. Очевидно, надеялся на новые денежные поступления. А я, умилённая чистой радостью обманутого простака, решила прилечь – так сильная тряска могла быть чуточку приятней.
Ища удобного положения, уже ни о чём не думала. Расчистившееся серое небо привлекало меня только оттенками, болотной зеленью да плесенной сизостью. Потом, правда, облака ещё разошлись, и выяснилось, что тут два солнца. Эту новость я встретила тихим стоном и новой порцией ругательств. Сил уже никаких не осталось о чём-либо переживать, так что прилегла на солому, сложив руки за головой, закрыв глаза и свесив ноги с низкого борта. А ну как я сейчас усну, и проснусь в Ящероборце, в какой-нибудь канаве возле квартала магов. Вдруг даже успею до ночи…
Самое интересное, что я, кажется, и правда уснула. Вот только проснулась совсем не в канаве, и не от каких-нибудь приятных ощущений.
А оттого, что меня дёрнули за ногу. Назад и несколько вверх.
Рывок был такой силы, что я приложилась о борт уже рёбрами, а потом и локтем, попытавшись развернуться на бок и зацепиться за телегу. Не вышло, меня продолжали тащить, а суккубский Рыбчик со страху подстегнул своё рогатое животное, и уматывал прочь.
Выставленные руки смягчили удар о грунт, хотя локти здорово пострадали. Я как можно резче развернулась. Меня уверенно тащил высокий и крепко сбитый человек в длинном одеянии, ничуть не утруждённый весом ноши. Ладно, поганец, погоди. Я подтянула себя к захваченной ноге, второй метя толстяку в копчик. От удара тот вскрикнул и даже слегка ослабил хватку, но вывернуться мне не удалось. Чуть отдышалась и повторила попытку, на этот раз прицелившись силачу под рёбра. Удар, похоже, оказался больней, обидчик не удержал ёрзавшей в руке лодыжки. Мне удалось довольно быстро подняться. И пока я это делала, заметила, как из-под полы своего плаща незнакомец, сурово оскалившись бородатой рожей, достал странно знакомый маслянистый сгусток.
Времени соображать не было: я рванула прочь, интуитивно стараясь менять направление – а ну как у него арбалет или что-то похуже? Сгусток тоже занимал меня, но…
Что-то мягко ткнулось в бок, и разум провалился к бесам в котёл.
Очнулась уже затемно. Не сразу вспомнив, где это я, но сразу осознав, что не дома, выразила недовольство стоном. Перевернулась, села. Во рту хрустел песок, ныл подбородок – видать, упала в грязь лицом. Локти, коленки и бок болели хором, согласные с моим общим раздражением. Кроме того, накрапывал дождик, и, судя по намокшим спине и заднице, уже некоторое время. Однако удача явно улыбалась мне: сумка была рядом, её никто не утянул за всё это время. И более того, бомбочки и склянка не пострадали ни при первом, ни при втором падении. Бурдюк, и тот не лопнул; воспользовавшись этим, сделала несколько добрых глотков, только потом осознав, что это может быть опасно. А ну как отравлено? Или просто организм не примет? Ладно, к бесам, поздно.
Итак, начиналась ночь, дождь усиливался – всё небо было затянуто тучами. За обочиной, где я провалялась до заката… до закатов, их же два… начиналась опять-таки роща, справа тянулось поле с стогами, хорошо запомнившимися по другой пашне. Боги, полдня назад я спокойно смотрела на такие стога, уверенная, что заблудилась не так уж далеко от Ящероборца. Кстати, почему в голову ни разу не пришло спросить о таком городе у местных? Вдруг знают… Шансы были невелики.
Где же мне заночевать? Проклятый возчик не докатил меня даже до загадочных Прирогов. Кроме того, захолодало, а в промокшей куртке и подавно.
На ум пришло странное решение. Подождала других, но больше просветлений не случилось, и я направилась к ближайшему стогу, а подумав, прошла к следующему, дальше от дороги. Затем аккуратно закопалась в сено, уложив сверху свою куртку. Нехай промокнет, а у меня будет больше шансов остаться сухой под сеном. Сил не оставалось, не смотря на то, что я уютно провалялась на обочине несколько часов. Подумать только, меня никто не ограбил! До сих пор не верилось.
Едва перестав возиться и опасаться, что куртка к бесам свалится, я уснула. Без сновидений, душным и тяжким сном.
Утро ознаменовалось чрезвычайной свежестью и мокрой ногой. Я проснулась рывком, и начала сразу выбираться из сена, забыв не только своё удручающее местоположение, но и всякие детали, вроде куртки и сумки. Настроение, хмурое и угрюмое, мешало вылезти быстро и легко, я провозилась минуты две. За то была вознаграждена. Рваной облачностью, зеленоватым туманом, больной головой, замерзшей пяткой и стучащими зубами. Подумав о своей сказочной удаче (за ночь со мной не стряслось ничего из ряда вон выходящего, я жива, ребята), вознесла краткую молитву парочке богов. Затем пустилась вокруг стога вприпрыжку.
Небо сегодня раздражало не так сильно. Даже казалось красивым: тёмный фон резко выделял высокие росчерки перистых облаков, чернея к западу и бледно зеленея на востоке. Там торчало над горизонтом и мутно просвечивало через туман яично-рыжее солнце, одно из. Я махнула на него рукой, и продолжила пробежку, растирая локти и коленки. Синяки будут отличные, но подвижность не пострадала, значит – серьёзных ушибов нет. Хмурость как-то сама собой начала испаряться.
Но быстро вернулась, когда сквозь мерный хруст травы под ногами я заметила другой звук. Или всадник, или просто животное – что-то приближалось. Вскоре сквозь туман проступила фигура верхового, которую я рассматривала уже из-за стога, собираясь с силами для чего угодно. Человек (или кто он там есть?) подъехал к стогу, спокойно спешился, придерживая рогатую скотину за уздечку. Я сощурилась – вот так номер, это же тот неприятный торговец пакостью в клетках. Любопытно.
– Ты тут, – произнёс он. Я вздохнула, и вышла из-за кучи сена, не видя смысла бежать. Постояла, разглядывая его. Мужчина отстранённо смотрел в ему одному ведомые дали.
– Что? – спросила я минут, наверное, через пять умиротворённого молчания. Торговец-то был спокоен, а я не знала, что и думать, взвинчиваясь с каждой секундой. Уже заметила нож на его поясе, успела прикинуть, сумею ли его отнять, решила, что нет, расстроилась, и так далее.
– День ясный. Считаю, будет тепло.
– Замечательно, – как можно резче отозвалась я, добившись, наконец, внимания. – Тебе от меня что-то надо?
– Так, – коротко и утвердительно бросил он, и уточнил, – знавец нашёлся?
– Нашёлся, а как же? Прямо вот в этом стоге сена. Шучу, – добавила, хмыкнув. – Я его не догнала.
Ещё помолчали. Торговец, похожий на чучело вороны в своей тёмной куртке и с растрёпанным хвостом черных волос, опять воззрился вдаль. А я стала собираться, не слишком понимая, что же ему нужно здесь на самом деле.
Туман всё висел, и я решила двинуться в любую сторону, обходя стог по расходящемуся кругу – чтобы найти дорогу. Но тут очнулся кареглазый.
– Ты сомневаешься, где ты, сомневаешься, где дорога, – заговорил он, перекладывая уздечку в другую руку, – так как ты будешь узнавать, где будет знавец?
– Твои предложения? – старательно сдерживаясь, спросила я из-за плеча. Настораживал тон торговца – любопытный, без издёвки, словно он именно спрашивал, а не намекал на мою беспомощность. И, похоже, мысли читал, колдун.
– Тебе не нужно твоё шха, так?
– Моё что?
– Прыга… – тон показался мне расстроенным. Впрочем, всё равно, моё раздражение сильнее.
– Так, – сказала я решительно, поворачиваясь к мужику корпусом. – Что такое «прыга»? И что такое «шха»? Оно у меня? Кто такой знавец?
– Знавец, – начал тип с конца, – и будет отвечать тебе. Шха ты видела в Русти, – тут дядька обернулся к своему скакуну, и извлёк из седельной сумки длинную цепь. Я сразу вспомнила две картинки: этот дядька торгует маслянистыми тучами в клетках на цепях, и давешний дикий бугай, отпустив мою ногу, извлекает из-за пазухи похожую пакость. – Твоё шха ты получала прошлым днём. Шха… Они всегда что-то портят, и только потом, когда начинают, можно сказать, что.
– Так эта бесовщина где-то у меня и она опасна?
– Ты страдаешь? – уточнил торговец. Резкое лицо его оставалось неподвижно, но что-то мне подсказывало, что он изволит острить. На всякий случай пришлось проверить свои чувства. Если я и страдала от чего, то от головной боли и голода. Это вряд ли было результатом деятельности каких-то загадочных «шха».
– Так, шха не нужно тебе. Могу забрать его при помощи знавца. Раз так, знавец нужен нам совместно. Дорога там, – сказав всё это, серый развернул свою «кобылу» и направился через редеющий уже туман. Я постояла, усмехаясь. Так сделку мне ещё никто не предлагал. Впрочем, условия были хороши, и я двинулась следом. Попутчик сейчас кстати, пусть и отталкивающий, главное – здешний…
Часть пути, и изрядную, мы проделали молча. Оно и хорошо, голова при всякой попытке что-то подумать начинала ныть и гудеть. Серое небо, шха (верно ли я поняла, что это вроде проклятия или духа-паразита? один бес, дрянь), промокшая нога. Тут мне кое-что вспомнилось.
– Есть такой город, Ящероборец. Слышал о таком?
– Нет такого города, – рассеянно ответил попутчик. Хор-рошо-о. Он, что, знает все города, какие тут вообще есть, и среди них Ящероборец не значится?! Вопрос «где же, вашу мать и отца, я нахожусь» озвучивать не стала, только ощутила новую волну нытья в черепе. Бесы с вами, нет так нет.
Только спустя лишний час пути до меня дошла причина ухудшающегося настроения. Я ж не ела ничего со вчерашнего дня. Последним, что посетило мой желудок, были картофельные котлеты, проглоченные за столиком «Оторванного кармана» в спешке. Тогда ко мне подсел один из коллег, и с какого-то перепуга завёл разговор о моём прежнем учителе, давшем в руки профессию. Мало, что тема была не из приятных, так и вор подобрался на редкость удручающий. Кажется, он намеревался залезть мне под юбку (хотя, я всегда носила штаны), и решил начать с разговора. В общем, котлеты не пошли впрок, но сегодня я о них скучала. Даже об этом приставучем идиоте готова была заскучать, чего уж.
– Слушай, э… Как тебя звать?
– Тррхе, – ответил кареглазый. Я попросила повторить, уж больно чудно звучало, ещё и его этим скрипучим голосом.
– Так вот, Т-рр-хе, не найдётся ли у тебя чего-нибудь пожевать? В смысле еды, – на всякий случай добавила, вдруг решив, что сейчас мне предложат пожевать уздцы, например.
На свет обеих солнц, уже поднявшихся в небо, был извлечён шмат странного коричневого вещества, а затем лепёшка. Она казалась неожиданно свежей, словно торговец её прямо в сумке испёк. Выглядела булка всяко привычней загадочной бурой массы, поэтому я благодарно приняла хлеб насущный. Отломила кусочек и запила водой, которая, как видно, усваивалась нормально. Поосторожничаем, решила, убирая остатки выпечки в сумку.
Мы отмахали по прямой довольно значительное расстояние. Очистив голову, я всё это время глазела вокруг, по-прежнему не имея желания болтать с угрюмым типом. Смотреть было, правда, особо не на что, если не вглядываться.
Леса и поля с лугами сменяли друг друга в спокойном ритме, то предоставляя обзор, то мешая ему. Местность, холмистая, но однообразная, выглядела мирно и приятно – если бы я любила деревню. Крупных поселений так и не обнаружилось, дома тут группировались по шесть-десять штук, окружённые пашнями. В общем, зрелище наводило тоску. Поэтому разглядывала детали и прохожих. Например, двойная тень от солнышек значительное время, минут сорок, наводила на меня тихий трепет. Кусты оставляли на дороге сложные узоры с отсветами синего и изумрудного. Потом я отвлеклась на процессию верховых, в какой-то момент шумно обогнавшую нас. Звери той же породы, что и рогач Тррхе, несли группу вполне привычных эльфов. Тощие длинноухи сидели ровно, как будто проглотили партию жердей, нос держали повыше, и ничем не отличались от знакомых мне «представителей старшей крови». Выбрать, радоваться им или не слишком, я так и не смогла: серое небо с парой солнц, рогатая живность и всякие там «шха» плохо сочетались с чем-то, настолько привычным.
Эльфы уехали, голова продолжила болеть, буквально и фигурально. Новый глоток из бурдюка лишь отчасти улучшил дело.
Ссылка на часть 3.
На подходе к русти (или Русти) я немного успокоилась. Какой смысл особенно переживать? Со мной ещё оставалось моё сознание, пусть оно и подверглось, видимо, какому-то вмешательству. Вряд ли тут обнаружится ответ, но попытаться стоит. Кроме того, я захотела пить.
Читать. По дороге попалась ещё одна повозка, тоже запряжённая рогатой гадиной. Я была неожиданно раздражена тем, как сильно выбивается этот зверь из привычной картины (даже серое небо и висячая скала ошеломляли как-то отстранённо). Он пробежал мимо хорошей мерной рысью, а повозка, закрытая и, по виду, дорогая, была оснащена рессорами – почти не гремела. Заглянуть внутрь не удалось, а вот козлы были пусты – скотина, видимо, лучше всех знала, куда ехать. За коляской мягко плыла в воздухе куча коробок и тюков. Багаж. Неужели кому-то так нравится магия, что и груз приятно тащить силами заклинаний, а не уложить в телегу?
Мой юный колдун говорил, что от долгой левитации болит спина, потому что левитант всё равно ощущает тяжесть несомого силой воли объекта.
Пожала плечам. Пусть их; раз таскают свой багаж колдовством, значит, так им милее.
А потом отвлеклась – на местные виды. Посёлок оказался не так уж мал. Он был окружен несколькими, назвать их, усадьбами, похожими на ту, где я говорила с голосом. Чем дальше, тем все плотнее стояли друг к другу дома, сады вокруг них мельчали. Местные во все глаза разглядывали меня, некоторые даже останавливались. Я осматривала их в ответ – деваться мне некуда, ещё общаться, между прочим, и искать… бесы, как его? Знавца?
Какой-то ребенок, не ясно, мальчик или девочка, увидев меня, долго и пристально глазел. Я почти успела мимо пройти, как вдруг он (или она?) сорвался с места и, пронзительно вереща, скрылся за поворотом боковой улицы. А я задумалась о том, что он там вопит, и куда именно я иду. Указателей к искомому (объекту? человеку? бестелесному духу?) нигде не стояло, оставалось пройти дальше. Здесь был перекрёсток двух дорог, центр поселения.
Там, отойдя в сторонку, и осмотрелась внимательнее.
Расчищенное место было невелико, по площади бродило несколько праздных поселян замызганного вида. Тут же стояли лотки, большей частью пустые. Однако за некоторыми обнаружились торговцы. Их было немного, всего четверо, зато каждый выглядел настолько особенно, аж оторопь брала.
Первый, нешуточного роста детина, был весь синий, точней, тёмно-бирюзовый. Это сразу бросилось в глаза – продавец был наг по пояс. Подумаешь, небо серое, громила синий. Меня немного мутило, ну и пусть. Комплекцией синяк обижен не был, как и широким грубым лицом. Торговал он топором. То ли грозное оружие осталось последним из сегодняшней партии, то ли оно – единственное, что исполин предлагал покупателям, но, судя по уверенному виду, он в успехе своего дела не сомневался.
Следующий торговец – тоже высокий, но очень тощий меланхоличный тип, восседал у своего лотка на какой-то бочке, подтянув колени почти к подбородку. Одет он был в узкую темную рубаху, похожие по фасону штаны, широченную шляпу… и торчащие сквозь тулью ветвистые рога (а вот под моим прелестным голубым небом рогатые паны давно вымерли!). То, что он предлагал, походило на свистки, свистульки и свистулечки, великие числом. Аккуратно вырезанные из дерева, разного цвета и размера трубочки с просверленными по длине несколькими (реже, одной) дырочками. Очень мило.
Третий по счету лоточник скрывался за своим столом почти весь: для контраста он был очень низкого роста, чисто гном. Одетый в несколько каких-то измусоленных халатов, на голове он носил невероятную мохнатую шляпу неопределимого цвета. А свой стол завалил таким количеством невнятного, разношёрстного хлама, что рябило в глазах. Причём, выделить из этой кучи хоть бы какой отдельный предмет у меня так и не вышло. Отчего возникала идея, что продается вся куча разом.
Ну и последний из сидящих на площади торговцев – по виду, был человеком, как и большинство встреченных мной сегодня местных. Резкие черты лица, средний рост, одет был просто, закатанные рукава серой (ага, небесно-серой) рубашки обнажали жилистые руки. Он единственный ответил на мой изучающий взгляд, и глаза, густо-карие, оказались неприятными. Товар располагался чуть поодаль, и я до него не добралась, только отметила странность. А отвлекло активное движение с той стороны, откуда я пришла парой минут раньше.
Начал прибывать простецкий поселковый люд, и толпа получалась внушительная. Возглавляемые рослым мужчиной в возрасте и тем самым ребёнком, землепашцы выглядели… неоднозначно. Напряжённо, но без злобы, угрюмо, но не агрессивно. Я огляделась ещё раз, быстрее, и отметила, в какую сторону устремляться в случае угрозы. На моё счастье, все прочие направления были свободны.
Народ остановился, высокий человек выступил вперёд, отводя любопытствующего ребёнка. Он долго смотрел на меня, прежде чем начать диалог.
– Может ли прыга разуметь и говорить?
– М-может, – я запнулась и о вопрос, и о знакомое, но непонятное слово.
– Что прыга видела на дороге с поля Хлышша до нас? – деловито осведомился главарь этой толпы. Я на диво быстро догадалась, о чём он спрашивает.
С трудом пробираясь сквозь косноязычие местного говора, рассказала ему о четверых разбойниках и мечнике, не преминув сдать его полностью:
– Живой и невредимый, он, отирая меч, ехал в телеге в вашу сторону.
– Так, Рычек сказывал о забойце, довозил его под Русть на телеге. Прыга разумеет дело, – заключил рослый. А я снова оглянулась. «Забойца» – знатное, отца его, образное слово. И он где-то тут, неподалёку. Стало неуютно, хотя куда уж. – Ещё есть что другое, виденное прыгой?
Я помотала головой, отстранённо размышляя о судьбе бедняг-бандитов. Прямо сейчас ощутимо смущали внимательные взоры местных, в которых, как мне показалось, было изрядно опаски. А «предводитель» уже заготовил следующий вопрос, лучше всех других, сказать.
– Прыга ищет здесь что?
Непроизвольно я взялась за переносицу и зажмурилась. Бесы. Выражается народ через пень и колоду, и задуматься заставляют.
– Мне бы понять, где это, «здесь», – честно ответила я. Мой собеседник кивнул серьёзно и сосредоточенно. Но рассказать хоть что-нибудь о «здесь» не удосужился, продолжив пытать.
– Хочет ли прыга вредить?
– Что? Вредить? – Такой поворот беседы окончательно сбил меня с толку. Замешательство хлынуло через край, в голове стало пусто и приятно. – Никоим образом, – заверила я крестьян, чистосердечно улыбаясь. По-видимому, их тоже отпустило, народ из дальних рядов тут же начал расходиться.
– Да, кстати, это ведь Русть? – уточнила у отвернувшегося было «предводителя» земледельцев. Он произнёс согласное «так». – Мне сказали, в Русти есть… знавец.
– Не так. Малость назад он выезжал из Русти. В Роги, – поколебавшись, ответил дядька.
– Спасибо, – вежливо кивнула. Затем собрала остатки здравого смысла, кое-как устоявшего под напором кривословных конструкций здешнего наречия. – Ещё один момент. Мне бы воды, попить. Во фляге. Пожалуйста.
Решила, не такое уж это хамство, просить водички. Видимо, и правильно: мне принесли требуемое, и довольно быстро. Сосуд, ближе к диковинному бурдюку, и в нём плескалась некая вполне свежая на запах жидкость. Я благодарно кивнула протянувшему мне эту ценность ребёнку – то самое юное дарование со звонким голосом.
– Открути пуговку и давай мне, – предложило дитятко, глядя на мою куртку. Сияющие глазёнки такие же наглые, как у моих приятелей детства… Да и я сейчас с такими водилась с большим удовольствием.
– Нет уж, солнышко, обойдёшься без пуговки, – сказала я, отворачиваясь.
Ребёнок у меня за спиной вдруг зарычал, да таким низким нутряным голосом, что смущения не осталось – я отпрыгнула в сторону, с разворотом, и пригнулась, защищая живот. Деточка тоже напугалась, и с визгом припустила прочь, оставив меня в глубоком ужасе. Хорошее напоминание о том, что под бесовым серым небом может произойти что угодно.
– Оно мирное, – услышала я голос чуть со стороны. Резко обернулась, чтобы опять встретиться с колючим взглядом того торговца, чей товар не успела рассмотреть. Интонации у него были, кстати, ещё гаже, скрипучие, как дребезжащая гитарная струна.
А товар и вовсе будил брезгливость. У ноги мужчины лежал внушительный камень со скобой, к которой крепились цепочки. Каждая цепь заканчивалась сеткой неровной кубической формы, а вот в сетках и помещалась самая мерзость. Маслянистые тучи и бесформенные сгустки какой-то дряни, тихо ворчащие и булькающие, они висели в воздухе, иногда дёргаясь.
– Очень хорошо, – ответила я на его реплику. И, поскольку спросить больше было не у кого, добавила, – в какую сторону Роги?
Он ленивым жестом указал мне за спину. Приметив длинный шрам на тыльной стороне руки, я благодарно кивнула, и направилась в указанную сторону, совершенно не желая дальше точить лясы с этим неприятным типом.
На выходе из Русти, где закончились уже и сады, я приметила усталого владельца той самой телеги. Мечника в ней не оказалось, что меня вдохновило. Как там именовали этого гордого возницу, Рябчик, Рыбчик? Вдруг он сможет и меня подвезти?
Честно признаться, разговор с ним был самым трудным. Все эти их «буду везти», «бывали побиты»… Ужасный язык, но, очевидно, такова особенность приключившегося со мной кошмара. В процессе я выяснила, что «Брлграга и ены его» живы, мечник просто «утверждал их убережность». И то слава богам, отчего-то волновалась за этих четверых, как за родню. К концу беседы возчик поверил в мою безвредность. То, что он и сам собирался в Роги, выяснилось с самого начала, поэтому мне и хватило сил с ним договориться.
– В Прирогах будем спустя три малости, – уверил он меня, едва мы тронулись.
– Это, что ли, перед Рогами какое-то… место?
– Так.
Ну, так и так, очень хорошо. Я прикрыла глаза и помассировала виски, чтобы слегка расслабиться. Не тут-то было.
– А прыга может чудесы?
Боги, неужели мне не полагается немножко покою?.. Погодите, что он спросил?
– Какие ещё чудесы?
Ничтоже сумняшеся, возчик взялся за объяснение:
– Что-то, что вдруг, и загадочно, каким способом.
Некоторое время потребовалось, чтобы уложить в голове сказанное. А потом я, смеясь и промахиваясь мимо кармана, достала медную монету. Продемонстрировала возчику, прокатила по пальцам и, резко хлопнув в ладоши, развела пустые руки в стороны. Кругляш, зажатый между пальцев, был мужику не виден.
Фокус, издевательски простой, вызвал бурю восторга. Особенно, когда я «извлекла» денежку из-за немытого уха возчика. Счастью дядьки не было предела, он долго разглядывал медяк, который от щедрот достался ему на память, и ощупывал ухо. Очевидно, надеялся на новые денежные поступления. А я, умилённая чистой радостью обманутого простака, решила прилечь – так сильная тряска могла быть чуточку приятней.
Ища удобного положения, уже ни о чём не думала. Расчистившееся серое небо привлекало меня только оттенками, болотной зеленью да плесенной сизостью. Потом, правда, облака ещё разошлись, и выяснилось, что тут два солнца. Эту новость я встретила тихим стоном и новой порцией ругательств. Сил уже никаких не осталось о чём-либо переживать, так что прилегла на солому, сложив руки за головой, закрыв глаза и свесив ноги с низкого борта. А ну как я сейчас усну, и проснусь в Ящероборце, в какой-нибудь канаве возле квартала магов. Вдруг даже успею до ночи…
Самое интересное, что я, кажется, и правда уснула. Вот только проснулась совсем не в канаве, и не от каких-нибудь приятных ощущений.
А оттого, что меня дёрнули за ногу. Назад и несколько вверх.
Рывок был такой силы, что я приложилась о борт уже рёбрами, а потом и локтем, попытавшись развернуться на бок и зацепиться за телегу. Не вышло, меня продолжали тащить, а суккубский Рыбчик со страху подстегнул своё рогатое животное, и уматывал прочь.
Выставленные руки смягчили удар о грунт, хотя локти здорово пострадали. Я как можно резче развернулась. Меня уверенно тащил высокий и крепко сбитый человек в длинном одеянии, ничуть не утруждённый весом ноши. Ладно, поганец, погоди. Я подтянула себя к захваченной ноге, второй метя толстяку в копчик. От удара тот вскрикнул и даже слегка ослабил хватку, но вывернуться мне не удалось. Чуть отдышалась и повторила попытку, на этот раз прицелившись силачу под рёбра. Удар, похоже, оказался больней, обидчик не удержал ёрзавшей в руке лодыжки. Мне удалось довольно быстро подняться. И пока я это делала, заметила, как из-под полы своего плаща незнакомец, сурово оскалившись бородатой рожей, достал странно знакомый маслянистый сгусток.
Времени соображать не было: я рванула прочь, интуитивно стараясь менять направление – а ну как у него арбалет или что-то похуже? Сгусток тоже занимал меня, но…
Что-то мягко ткнулось в бок, и разум провалился к бесам в котёл.
Очнулась уже затемно. Не сразу вспомнив, где это я, но сразу осознав, что не дома, выразила недовольство стоном. Перевернулась, села. Во рту хрустел песок, ныл подбородок – видать, упала в грязь лицом. Локти, коленки и бок болели хором, согласные с моим общим раздражением. Кроме того, накрапывал дождик, и, судя по намокшим спине и заднице, уже некоторое время. Однако удача явно улыбалась мне: сумка была рядом, её никто не утянул за всё это время. И более того, бомбочки и склянка не пострадали ни при первом, ни при втором падении. Бурдюк, и тот не лопнул; воспользовавшись этим, сделала несколько добрых глотков, только потом осознав, что это может быть опасно. А ну как отравлено? Или просто организм не примет? Ладно, к бесам, поздно.
Итак, начиналась ночь, дождь усиливался – всё небо было затянуто тучами. За обочиной, где я провалялась до заката… до закатов, их же два… начиналась опять-таки роща, справа тянулось поле с стогами, хорошо запомнившимися по другой пашне. Боги, полдня назад я спокойно смотрела на такие стога, уверенная, что заблудилась не так уж далеко от Ящероборца. Кстати, почему в голову ни разу не пришло спросить о таком городе у местных? Вдруг знают… Шансы были невелики.
Где же мне заночевать? Проклятый возчик не докатил меня даже до загадочных Прирогов. Кроме того, захолодало, а в промокшей куртке и подавно.
На ум пришло странное решение. Подождала других, но больше просветлений не случилось, и я направилась к ближайшему стогу, а подумав, прошла к следующему, дальше от дороги. Затем аккуратно закопалась в сено, уложив сверху свою куртку. Нехай промокнет, а у меня будет больше шансов остаться сухой под сеном. Сил не оставалось, не смотря на то, что я уютно провалялась на обочине несколько часов. Подумать только, меня никто не ограбил! До сих пор не верилось.
Едва перестав возиться и опасаться, что куртка к бесам свалится, я уснула. Без сновидений, душным и тяжким сном.
Утро ознаменовалось чрезвычайной свежестью и мокрой ногой. Я проснулась рывком, и начала сразу выбираться из сена, забыв не только своё удручающее местоположение, но и всякие детали, вроде куртки и сумки. Настроение, хмурое и угрюмое, мешало вылезти быстро и легко, я провозилась минуты две. За то была вознаграждена. Рваной облачностью, зеленоватым туманом, больной головой, замерзшей пяткой и стучащими зубами. Подумав о своей сказочной удаче (за ночь со мной не стряслось ничего из ряда вон выходящего, я жива, ребята), вознесла краткую молитву парочке богов. Затем пустилась вокруг стога вприпрыжку.
Небо сегодня раздражало не так сильно. Даже казалось красивым: тёмный фон резко выделял высокие росчерки перистых облаков, чернея к западу и бледно зеленея на востоке. Там торчало над горизонтом и мутно просвечивало через туман яично-рыжее солнце, одно из. Я махнула на него рукой, и продолжила пробежку, растирая локти и коленки. Синяки будут отличные, но подвижность не пострадала, значит – серьёзных ушибов нет. Хмурость как-то сама собой начала испаряться.
Но быстро вернулась, когда сквозь мерный хруст травы под ногами я заметила другой звук. Или всадник, или просто животное – что-то приближалось. Вскоре сквозь туман проступила фигура верхового, которую я рассматривала уже из-за стога, собираясь с силами для чего угодно. Человек (или кто он там есть?) подъехал к стогу, спокойно спешился, придерживая рогатую скотину за уздечку. Я сощурилась – вот так номер, это же тот неприятный торговец пакостью в клетках. Любопытно.
– Ты тут, – произнёс он. Я вздохнула, и вышла из-за кучи сена, не видя смысла бежать. Постояла, разглядывая его. Мужчина отстранённо смотрел в ему одному ведомые дали.
– Что? – спросила я минут, наверное, через пять умиротворённого молчания. Торговец-то был спокоен, а я не знала, что и думать, взвинчиваясь с каждой секундой. Уже заметила нож на его поясе, успела прикинуть, сумею ли его отнять, решила, что нет, расстроилась, и так далее.
– День ясный. Считаю, будет тепло.
– Замечательно, – как можно резче отозвалась я, добившись, наконец, внимания. – Тебе от меня что-то надо?
– Так, – коротко и утвердительно бросил он, и уточнил, – знавец нашёлся?
– Нашёлся, а как же? Прямо вот в этом стоге сена. Шучу, – добавила, хмыкнув. – Я его не догнала.
Ещё помолчали. Торговец, похожий на чучело вороны в своей тёмной куртке и с растрёпанным хвостом черных волос, опять воззрился вдаль. А я стала собираться, не слишком понимая, что же ему нужно здесь на самом деле.
Туман всё висел, и я решила двинуться в любую сторону, обходя стог по расходящемуся кругу – чтобы найти дорогу. Но тут очнулся кареглазый.
– Ты сомневаешься, где ты, сомневаешься, где дорога, – заговорил он, перекладывая уздечку в другую руку, – так как ты будешь узнавать, где будет знавец?
– Твои предложения? – старательно сдерживаясь, спросила я из-за плеча. Настораживал тон торговца – любопытный, без издёвки, словно он именно спрашивал, а не намекал на мою беспомощность. И, похоже, мысли читал, колдун.
– Тебе не нужно твоё шха, так?
– Моё что?
– Прыга… – тон показался мне расстроенным. Впрочем, всё равно, моё раздражение сильнее.
– Так, – сказала я решительно, поворачиваясь к мужику корпусом. – Что такое «прыга»? И что такое «шха»? Оно у меня? Кто такой знавец?
– Знавец, – начал тип с конца, – и будет отвечать тебе. Шха ты видела в Русти, – тут дядька обернулся к своему скакуну, и извлёк из седельной сумки длинную цепь. Я сразу вспомнила две картинки: этот дядька торгует маслянистыми тучами в клетках на цепях, и давешний дикий бугай, отпустив мою ногу, извлекает из-за пазухи похожую пакость. – Твоё шха ты получала прошлым днём. Шха… Они всегда что-то портят, и только потом, когда начинают, можно сказать, что.
– Так эта бесовщина где-то у меня и она опасна?
– Ты страдаешь? – уточнил торговец. Резкое лицо его оставалось неподвижно, но что-то мне подсказывало, что он изволит острить. На всякий случай пришлось проверить свои чувства. Если я и страдала от чего, то от головной боли и голода. Это вряд ли было результатом деятельности каких-то загадочных «шха».
– Так, шха не нужно тебе. Могу забрать его при помощи знавца. Раз так, знавец нужен нам совместно. Дорога там, – сказав всё это, серый развернул свою «кобылу» и направился через редеющий уже туман. Я постояла, усмехаясь. Так сделку мне ещё никто не предлагал. Впрочем, условия были хороши, и я двинулась следом. Попутчик сейчас кстати, пусть и отталкивающий, главное – здешний…
Часть пути, и изрядную, мы проделали молча. Оно и хорошо, голова при всякой попытке что-то подумать начинала ныть и гудеть. Серое небо, шха (верно ли я поняла, что это вроде проклятия или духа-паразита? один бес, дрянь), промокшая нога. Тут мне кое-что вспомнилось.
– Есть такой город, Ящероборец. Слышал о таком?
– Нет такого города, – рассеянно ответил попутчик. Хор-рошо-о. Он, что, знает все города, какие тут вообще есть, и среди них Ящероборец не значится?! Вопрос «где же, вашу мать и отца, я нахожусь» озвучивать не стала, только ощутила новую волну нытья в черепе. Бесы с вами, нет так нет.
Только спустя лишний час пути до меня дошла причина ухудшающегося настроения. Я ж не ела ничего со вчерашнего дня. Последним, что посетило мой желудок, были картофельные котлеты, проглоченные за столиком «Оторванного кармана» в спешке. Тогда ко мне подсел один из коллег, и с какого-то перепуга завёл разговор о моём прежнем учителе, давшем в руки профессию. Мало, что тема была не из приятных, так и вор подобрался на редкость удручающий. Кажется, он намеревался залезть мне под юбку (хотя, я всегда носила штаны), и решил начать с разговора. В общем, котлеты не пошли впрок, но сегодня я о них скучала. Даже об этом приставучем идиоте готова была заскучать, чего уж.
– Слушай, э… Как тебя звать?
– Тррхе, – ответил кареглазый. Я попросила повторить, уж больно чудно звучало, ещё и его этим скрипучим голосом.
– Так вот, Т-рр-хе, не найдётся ли у тебя чего-нибудь пожевать? В смысле еды, – на всякий случай добавила, вдруг решив, что сейчас мне предложат пожевать уздцы, например.
На свет обеих солнц, уже поднявшихся в небо, был извлечён шмат странного коричневого вещества, а затем лепёшка. Она казалась неожиданно свежей, словно торговец её прямо в сумке испёк. Выглядела булка всяко привычней загадочной бурой массы, поэтому я благодарно приняла хлеб насущный. Отломила кусочек и запила водой, которая, как видно, усваивалась нормально. Поосторожничаем, решила, убирая остатки выпечки в сумку.
Мы отмахали по прямой довольно значительное расстояние. Очистив голову, я всё это время глазела вокруг, по-прежнему не имея желания болтать с угрюмым типом. Смотреть было, правда, особо не на что, если не вглядываться.
Леса и поля с лугами сменяли друг друга в спокойном ритме, то предоставляя обзор, то мешая ему. Местность, холмистая, но однообразная, выглядела мирно и приятно – если бы я любила деревню. Крупных поселений так и не обнаружилось, дома тут группировались по шесть-десять штук, окружённые пашнями. В общем, зрелище наводило тоску. Поэтому разглядывала детали и прохожих. Например, двойная тень от солнышек значительное время, минут сорок, наводила на меня тихий трепет. Кусты оставляли на дороге сложные узоры с отсветами синего и изумрудного. Потом я отвлеклась на процессию верховых, в какой-то момент шумно обогнавшую нас. Звери той же породы, что и рогач Тррхе, несли группу вполне привычных эльфов. Тощие длинноухи сидели ровно, как будто проглотили партию жердей, нос держали повыше, и ничем не отличались от знакомых мне «представителей старшей крови». Выбрать, радоваться им или не слишком, я так и не смогла: серое небо с парой солнц, рогатая живность и всякие там «шха» плохо сочетались с чем-то, настолько привычным.
Эльфы уехали, голова продолжила болеть, буквально и фигурально. Новый глоток из бурдюка лишь отчасти улучшил дело.
Ссылка на часть 3.
@темы: проза, Шрифф, Творчество
-
-
13.12.2011 в 16:19Хотя есть несколько царапнувших мелочей, но я думаю - это моя вкусовщина
-
-
13.12.2011 в 16:25Вкусовщина мне тоже интересна, надо сказать.
-
-
13.12.2011 в 16:351) меня царапает подчеркивание того, что ГГ сложно понять местных жителей, между тем, они говорят на мой вкус очень прозрачно, хотя и специфически
2) лучше расчистившееся на мой вкус очень странное словосочетание. Ну, то есть смысловая нагрузка мне понятна, но спотыкаешься на нем.
3) Или два человека, или один всадник, или даже просто животное тут я не слишком уверен, и специально не проверял, но: если мы слышим неразборчивый шум травы и только, то откуда заключение именно о двух персонажах? Если в шуме можно разобрать всякое специфическое, то человека с верховым или животным не спутаешь. Но это очень спорное, просто это то, на чем я залип невольно.
Но в целом, повторяю, радует. И что-то неуловимо пратчеттовское иногда напоминает)
-
-
13.12.2011 в 16:431). это в силу общего haze из-за обилия не слишком понятных событий. Она не то чтобы действительно не понимает, а всякий раз сама цепляется за их речь. И, если переспрашивает, то из спешки и общего раздрая. Даже учитывая наличие магии и всякой "фэнтезятины" в её родном мире, я сочла её достаточно впечатлительной, чтобы сбиваться на всём непривычном какое-то время.
2). да, над этим подумаю, правда, странно звучит.
3). тоже подумаю. В идеале бы послушать всякие шумы, но не представляю, как это устроить - зима кругом)) Я сама довольно чётко отслеживаю количество идущих по звуку, а тут 4 ноги - отсюда такое описание. Но да, можно подумать.
О, это мёды на моё сердце. Потому чо я много училась у него и Олдей, именно у этих авторов)
-
-
13.12.2011 в 16:531) ну я это предполагал, просто - о чем я и говорил - играет роль личное восприятие. Вообще согласен, ага.
3) если от числа ног танцевалось (я почему-то про это подумал) - то оно не спутается. Зависит от аллюра, конечно, но ритмика шага у двуногого и четвероногого несколько отличается. Плюс вес влияет на производимый шум - если некто не пытается идти незаметно. Судя по стогам, трава уже скошена, т.е. она довольно низкая и звук от раздвигаемых стеблей, который как раз мог бы сделать неразличимым на слух движущийся объект, мешать не будет. Т.е. слышно как шуршит сухая трава под конечностью. (в общем, я зануда и это страшно)
почему-то не удивлен)
глубокий офф: жалко, я раньше мало читал твоих фэнтези - я в том эксперименте с текстом Мифоплет и так слегка удивился несхожести стиля, а вот еще чуток почитаю и уже не спутаю
-
-
13.12.2011 в 21:13Чему уж тут))
Да и писала я не сказать, чтобы много. Хотя... "Бывали дни веселыя", но это было до вдумчивой работы над стилем. Вот это уже было как раз по следам Пратчетта, проработанное)