Новый пост
здесь, от
Psyna, как раз прям то, чем я щас занимаюсь (шлю тебе сердешные лучи, Слава, вспоминаю тебя часто!)
«
Классификация «ментального дерьма» по Фрицу Перлзув изложении Вячеслава Ильина
Речевые штампы (как поживаете?) - это «собачье дерьмо»;
Объяснения, рассуждения, доказательства - это «бычье дерьмо»;
Теория ( в том числе теория психологии) - это «слоновье дерьмо»;
Основателя метода гештальт-психотерапия Фридерика Перлза можно назвать тем, кто «вдохнул жизнь» в психологическую практику. Он не только сам был весьма живой и яркой личностью, но и сделал личность психолога с его живыми эмоциональными реакциями — инструментом психотерапии. Сам Фриц Перлз длительное время, примерно до начала 50-х годов XX векка, практиковал как психоаналитик — последователь метода и школы Зигмунда Фрейда, где важнейшим инструментом психолога был анализ — интеллектуальная деятельность. Но чем больше Фриц Перлз анализировал — тем больше он осознавал, что превращается в «машину для анализа», а его эмоциональные личные реакции притупляются, теряется острота переживаний и чувств не только в работе, но и в жизни. Его гениальным прозрением было то, что сфокусированность на мышлении и оторванность от чувств — и есть основной невроз современного человека. читать дальшеА если психотерапевт сам в значительной мере оторван (диссоциирован) от своих чувств, реакций тела и живёт «в голове», то и своим пациентам он неосознанно передаёт этот же невротический стереотип жизни. Конечно, жить «в голове», с приглушенными чувствами, можно довольно спокойно и стабильно. А спокойствие и стабильность — это ценности цивилизованного мира. Это безопаснее и чем-то лучше, чем вспышки гнева, ревности, страха или уныния. Но, с другой стороны, в эмоциях и заключается вкус жизни, а если они приглушены — жизнь становится серой и скучной.
Новой целью психотерапии, которую поднял на флаг Фриц Перлз в новом методе — гештальт-терапии, стала полноценность переживаний, а значит и активность личности. Была пересмотрена роль агрессии (в широком смысле). Любая активность — это творческое и преобразующее по отношению к миру действие и есть агрессия в широком смысле (а не только насилие).
Любой новой идее, меняющей мир, нужно поначалу завоевать себе место, ведь мир (люди с их устоявшимся мировоззрением) сопротивляется переменам. И поэтому, провозглашая новые ценности (чувств) Фриц Перлз не избежал соблазна обесценить ценности прошлого — интеллектуализации.
Он придумал шуточную классификацию умственных операций. И если чувства, эмоции и переживания на какое-то время стали сверхценностью в новой идеологии гештальт-метода, то мыслительную деятельность он окрестил разного рода «дерьмом».
Речевые штампы (как поживаете?) - это «собачье дерьмо»;
Объяснения, рассуждения, доказательства - это «бычье дерьмо»;
Теория ( в том числе теория психологии) - это «слоновье дерьмо»;
Напомню ещё раз, что это шуточная классификация, но попробуем всё-таки разобрать — чем именно мыслительные операции для нас плохи или вредны.
Ментальное «дерьмо» уводит фокус внимания человека в область мыслей. Чем больше внимания мыслям — тем слабее осознавание телесности и чувственных переживаний. Длительная фокусировка на мыслях действует как анестезия на тело — человек становится менее чувствительными, эмоционально тупеет. А долгие годы образования, пока мы усваиваем содержание всяческих наук, прививает нам одну привычку — думать. И не просто думать (само по себе это очень даже полезно), но думать вместо чувств, думать до того, как что-то сделаешь, думать для того, чтобы лучше управлять собой. Страх перед жизнью заставляет усиливать контроль над чувствами. И чем сильнее страх — тем выше потребность в контроле для человека, привыкшего думать прежде, чем делать что-либо ещё. А если всё внимание сфокусировано на мышлении — то страх перестаёт осознаваться. И не только страх, но и любые чувства, появившиеся «не к месту». Но эти чувства не уходят. Не исчезают. Эмоциональное напряжение остаётся в теле, исчезает только его осознавание.
Человек, чьё внимание регулярно поглощено мыслями, утрачивает переживание себя. Это происходит просто потому, что кровоснабжение активнее происходит в тех частях тела, в которых сфокусировано внимание. А вместе с кровоснабжением повышается и активность органов. Если всё внимание на мыслях — то кровоснабжение активнее в голове, вернее в тех частях мозга, которые отвечают за решение задач, но слабее в остальных частях тела и остальных областях мозга. Чтобы осознать чувство или эмоцию — внимание должно какое-то время быть сосредоточено в теле там, где эти эмоции «живут». Если же регулярно отвлекаться от чувств — то и переживание их ослабевает, а если нет привычки распознавать разные оттенки чувств, то со временем распознавать их становится всё сложнее.
Так постепенно сила эмоций гаснет, а человек перестаёт ясно осознавать, чего он хочет, как он к чему-либо относится. Ведь отношение находится в чувствах, а не в мыслях. Мысли только сопровождают эмоциональную волну, придают ей понятную форму. Чувствую злость или страх к чему-то — значит плохо отношусь и оцениваю как опасное или вредное для себя. Чувствую симпатию и радость — значит оцениваю действие как полезное для себя и отношусь хорошо. Эмоции появились в эволюции намного раньше, чем мышление словами, они первичнее слов, и организм сначала реагирует эмоционально, а затем уже подключается рациональный аппарат.
Слишком интеллектуализированный человек «мертвеет», утрачивает мотивацию, поскольку в мыслях нет собственной энергии. Вся наша мотивация — это эмоции и чувства. У разума нет своей собственной мотивирующей силы. У воли нет своей собственной мотивирующей силы. Не бывает другой мотивации, кроме энергии переживаний, но бывает скрытая эмоциональность, бывает эмоциональность, замаскированная под силу воли или силу разума. За понятиями «сила воли» и «сила разума» обычно скрывается страх или стыд, или любые другие чувства, существующие как скрытое, не осознанное напряжение в теле. Их можно не замечать, можно думать, что эмоции под контролем и вы реагируете совершенно разумно, но это самообман. Чем сильнее вытеснены чувства — тем сильнее они влияют на мышление исподволь. Есть только один способ быть объективным — ясно осознавать свои субъективные реакции, не подавляя их. Если я осознаю свою ненависть к чему-то — то у меня больше шансов принять решение не под влиянием этой ненависти, поскольку она на виду, её можно учесть как один из факторов. А если я подавил свою ненависть — мышление будет «заражено» ею исподволь, и решения будут обусловлены скрытым напряжением.
Словесные штампы — это действия на низком уровне энергии, они выхолащивают жизнь. Когда мы говорим формальные клише — мы не вкладываем в них искреннее отношение, мы не возбуждаемся, глаза не загораются ни от радости ни от страха. «Здравствуйте, я очень рад знакомству» — такое клише создаёт безопасную, но неискреннюю ситуацию встречи и перекрывает возможность осознать свои чувства. Словесный штамп избавляет нас от постоянного труда по осознанию своего отношения. Но и другие люди тогда реагируют на нас формально. Мы остаёмся одиноки, избегая опасности конфликта. А чем больше одиночества и закрытости — тем меньше удовольствия приносят отношения, контакты, а ложная близость разрушает близость настоящую.
Объяснения — это подмена переживаниям. Очень многие наши рассуждения — это на самом деле попытка косвенно объяснять свои чувства. Мы думаем, что ищем понимание, но гораздо больше нам нужно разделение переживаний с другими. Мы обсуждаем какой-то вопрос и пытаемся под видом рассуждений донести свои чувства, отношение. Чувства — как контрабандный товар, который мы прячем даже от себя, упаковывая в умные слова, чтобы донести до других. Мы говорим «это плохая идея» вместо «мне страшно так поступить», и дальше мы можем долго и подробно объяснять, почему «идея плоха». Но напряжение страха никуда не уходит, и спор порой переходит в конфликт. Мы спрашиваем «почему ты так думаешь? (или поступаешь)» вместо того, чтобы выразить возмущение, и собеседник усиливает поток аргументов, а возмущение только растёт, ведь этому чувству «нет места» в разговоре. Если же озвучить свои чувства — то иногда, о чудо, страх уменьшается и исчезает, возмущение успокаивается. Чувства и эмоции это автоматические реакции, их задача — быть выраженными и разделёнными с другими людьми. Только тогда мы чувствуем себя принятыми. Если даже мы успешно договариваемся с другими людьми по существу вопросов, но не можем разделить с ними своё отношение, не получаем эмпатии и принятия — то удовлетворённость от общения не может быть полной.
Теоретизирование — это подмена переживанию смысла и вообще смыслу жизни, если оторвано от переживаний. Теории и концепции — это способ осознать мир в его целостности. Любая концепция — это объединение фактов в единую смысловую упаковку, и в этой упаковке факты приобретают новое значение, меняется их ценность, значимость. А для каждого человека необходимо не только понимание взаимосвязей, но и уровень собственного возбуждения, вдохновения. Важность — это оценка, связанная с уровнем возбуждения человека. Если возбуждения нет, то нет и переживания важности в целом. Если заглушено волнение, остановлено раздражение, вытеснена обида, подавлено вдохновение, и даже радость упакована в сдержанную форму — то может быть утеряно целостное переживание важности и ценности происходящего, своих действий и вообще жизни. И чем глубже в абстракции мы уносимся вслед за вниманием к ним, тем дальше мы можем оторваться от собственного возбуждения, а если не чувствуешь — то мышление становится бессмыслено.
Одна из задач гештальт-терапии состоит в «оживлении разумного человека» — для этого фокус внимания должен регулярно перемещаться к чувствам для их осознавания и выражения, для появления привычки быть осознанно чувствующим, а не только думающим.
Надеюсь, кусок «слоновьего дерьма» в виде этой статьи не увёл навсегда ваше внимание от ваших же чувств. Счастливого и осознанного возвращения к себе!»